Стихотворения (1929) - Страница 17

вперед!
Расчерчивайся
                         на душе у пашен,
расчерчивайся
                        на грудище города,
гори
       на всем
                    трудящемся мире,
лозунг:
            «Пятилетка —
                                   в 4 года!»
В четыре!
                В четыре!
                                В четыре!

В 12 ЧАСОВ ПО НОЧАМ

Прочел:
             «Почила в бозе…»
Прочел
            и сел
                     в задумчивой позе.
Неприятностей этих
                                потрясающее количество.
Сердце
            тоской ободрано.
А тут
         еще
                почила императрица,
государыня
                   Мария Феодоровна.
Париж
           печалью
                         ранен…
Идут князья и дворяне
в храм
           на «рю
Дарю».
Старухи…
                 наружность жалка…
Из бывших
                  фрейлин
                                 мегеры
встают,
            волоча шелка…
За ними
              в мешках-пиджаках
из гроба
              встают камергеры.
Где
      ваши
               ленты андреевские?
На помочи
                 лент отрезки
пошли,
           штаны волоча…
Скрываясь
                  от ламп
                               от резких,
в одном лишь
                       лы́синном блеске,
в двенадцать
                      ч а с о в
                                    ПО НОЧАМ
из гроба,
               тише, чем мыши,
мундиры
               пропив и прожив,
из гроба
              выходят «бывшие»
сенаторы
               и пажи.
Наморщенные,
                        как сычи,
встают
            казаки-усачи,
а свыше
              блики
                        упали
на лики
             их
                  вышибальи.
Ссыпая
             песок и пыль,
из общей
                могилы братской
выходят
              чины и столпы
России
            императорской…
Смотрю
             на скопище это.
Явились…
                  сомнений нет,
они
      с того света…
или
       я
          на тот свет.
На кладбищах
                       не пляшут лихо…
Но не буду
                  печаль корчить.
Королевы
                и королихи,
становитесь в очередь.

ПОМНИТЕ!

Плохая
            погодка
                         у нас на Ламанше.
У нас
         океан
                  рукавом как замашет —
пойдет взбухать
                           водяная квашня.
Людям —
                плохо.
                           Люди — тошнят.
Люди —
              скисли.
                          И осатанели.
Люди
         изобретают тоннели.
Из Франции в Англию
                                   корректно,
                                                   парадно
ходите
           пешком
                        туда и обратно.
Идешь
           под ручку —
                               невеста и ты,
а над тобой
                   проплывают киты.
Кафе.
         Оркестр
                      фокстротит игру.
А сверху
               рыбки
                         мечут икру.
Над аркой,
                 где свет электрический множится,
лежит,
           отдыхая,
                         мать-осьминожица.
Пялятся
              в планы
                           предприниматели,—
каждый смотрит,
                           глазаст и внимателен.
Говорит англичанин:
                                 «Напрасный труд —
к нам
         войной
                     французы попрут».
Говорит француз:
                             «Напрасный труд —
к нам
         войной
                     англичане попрут».
И оба
         решили,
                      идею кроша:
«На этот план
                       не дадим ни гроша».
И
   изобретатель
                         был похоронен.
Он не подумал
                        об их обороне.

Изобретатели,
                       бросьте бредни
о беспартийности
                             изобретений.
Даешь —
                изобретения,
                                     даешь —
                                                     науку,
вооружающие
                       пролетарскую руку.

ПТИЧКА БОЖИЯ

Он вошел,
                 склонясь учтиво.
Руку жму.
                — Товарищ —
                                       сядьте!
Что вам дать?
                       Автограф?
                                         Чтиво?
— Нет.
           Мерси вас.
                             Я —